Витебчанка Тамара Самухина вспоминает страшное время в концлагере Дахау

Время, когда подрастающий ребенок уже способен запечатлеть в памяти картины происходящего с ним, у Тамары Самухиной выпало на последние дни пребывания в концлагере Дахау.

Отдельные эпизоды пережитых ужасов фашистской неволи знает из рассказов мамы, благодаря самоотверженности которой Тамара Ильинична выжила там, где шансов уцелеть было немного.

Она родилась в Витебске в сентябре 1938 года. Семья проживала в рабочем поселке тарного комбината (сегодня — одноименный микрорайон). Молодые родители девочки, полные сил и энергии, веры в светлое завтра, до войны успели построить своими руками добротный деревянный дом. Отца Тамара Ильинична знает только по единственной сохранившейся фотографии. Порядочный, трудолюбивый, капли в рот никогда не брал — так о нем рассказывала дочери мама. В один из дней 1939 года призванный в армию отец подхватил годовалую дочь на руки, прижал к себе — и расстался со своими родными людьми, как оказалось, навсегда. Последняя открытка от него пришла в июне 1941-го. Илья Илларионович Гречаников прошел советско-финляндскую войну, а во время Великой Отечественной пропал без вес­ти, о чем стало извест­но только после Победы.

Архивы свидетельствуют о том, что маленькую девочку Тамару и ее маму фашисты угнали в рабство в марте 1943 года. Вообще, мама Тамары Ильиничны, Эмилия Брониславовна Тышко, не любила рассказывать в подробностях о том, что довелось пережить. Больно было ворошить прошлое.

Мама рассказывала, что однажды в Тарный нагрянули немцы с овчарками. Дома сожгли, а людей погрузили в машины и увезли. Вначале был «5-й Полк», затем — товарный вагон, доставивший узников к воротам ада. По дороге в конц­лагерь Дахау маленькая Тамара заболела корью.

Из последних сил, на пределе возможностей Эмилия Брониславовна пыталась уберечь дочь от гибели.

Ранним утром, покидая на целый день лагерный барак, оставляла девочку на нарах, укрывала ее с головой соломой, тряпьем и просила: «Доченька, лежи тихо-тихо! Ни звука!» А вечером, когда, шатаясь от непосильного труда, возвращалась в барак, плакала от радости: ее девочка, больная, мокрая от пота, была жива… Каждое утро немцы делали обход: больных детей немедленно отправляли в крематорий. Бывало и так: двое нелюдей при обходе заподозрят, что маленький узник нездоров, вытащат его за ногу из барака, один подбросит высоко вверх, второй выстрелит…

Однажды в лагерь приехала молодая деятельная немка. У этой фрау муж и сын погибли в боях на Восточном фронте, и теперь она имела право по их фашистским законам набрать рабов для своего богатого хозяйства. Так Эмилия Брониславовна с дочерью и еще трое узников — венгр и два чеха — оказались в собственности у этой немки. Конечно, жить было легче, чем в концлагере, но все равно мама Тамары Ильиничны с раннего утра до позднего вечера гнула спину на хозяйку, которая содержала большой скотный двор. Одних только ко­ров 20 голов, мно­жество кур. Буренок надо было накормить, подоить и в хлеву навести, так сказать, идеальный немецкий порядок.

Освободили подневольных работников американские войска. После соответствующей проверки мама с дочерью смогли вернуться в Витебск. В родном Тарном поселке их встретило одно лишь пепелище…

В послевоенные годы Тамара Ильинична получила среднее медицинское образование, 46 лет трудилась медсестрой. Вместе с мужем воспитали сына и дочь. Сын стал военным летчиком.

Тамара Ильинична вспоминает, что тогда, в 1945-м, когда пришли американцы, хозяйка дома уговаривала маму с дочкой остаться у нее. Наверное, приглянулась трудолюбивая работница с добрым нравом. Эмилии Брониславовне в ту пору шел только 23-й год. Немка обещала построить ей дом, дать коров. Мама Тамары ответила (дело было на рассвете): «Видишь, на востоке солнышко всходит? Где-то там моя Родина».

Другие новости